Энергетическая политика после пандемии

 
30.04.2020
 
Центр экономических исследований энергетики и окружающей среды
 
Максим Алексеевич Титов
 
Хроники пандемии

Титов

Энергетика нашего региона основана на природном газе и атомной энергии, и то и другое находятся под контролем, поэтому можно смело утверждать, что никаких глобальных изменений в энергетике Петербурга не будет. 

Безусловно сейчас мы наблюдаем снижение потребления энергоресурсов на фоне сокращения использования транспорта, но это компенсируется тем, сколько энергии мы используем сидя дома. В тот момент, когда мы начнем выходить из самоизоляции, закончится отопительный сезон и энергия из домов плавно вернется в производство и сферу услуг. Очевидно, что восстанавливаться экономика будет долго, что позволит этому переходу пройти без резких скачков. 

Многих волнует условная польза от значительного сокращения рейсов из Пулкова и морских портов. До тех пор, пока не будет полностью восстановлено авиа и водное сообщение, мы будем наблюдать значительное сокращение выбросов парниковых газов. Быстрее вернется прежний объем выхлопов от автомобилей — как только мы начнем возвращаться к обычной городской жизни, то объем восстановится до довирусных. Большая доля электротранспорта в Петербурге: метро, трамваи и троллейбусы — лишь немного компенсирует выбросы от автомобилей. 

И о ситуации в России: было бы здорово конечно рассчитывать, что восстановление после этого кризиса пойдет по низкоуглеродному пути, обеспечив баланс между развитием экономики и снижением негативного влияния на окружающую среду. В декабре Министерство экономического развития выпустило доклад об энергоэффективности, в котором говорилось о том, что экономика Российской Федерации обладает существенным потенциалом энергосбережения. Реализация такого потенциала помогла бы высвободить значительные дополнительные объемы ископаемого топлива для экспорта, «озеленить» баланс потребляемой энергии, сократить выбросы в атмосферу, повысить качество жизни. Но низкая цена на нефть, к сожалению, является плохим стимулом для повышения энергоэффективности, равно как и экономический кризис, который ставит иные приоритеты. Сперва необходимо решить медицинскую и гуманитарную задачу, поставленную вирусом, а потом — запустить производство и обеспечить занятость. Только после этого мы сможем вернуться к дискуссии об устойчивом развитии.

Есть и третья сторона вопроса. Посмотрите, что произошло с потреблением в условиях самоизоляции: люди покупают только то, что им действительно необходимо. Лекарства, еда, предметы гигиены и первой необходимости. Вот сейчас побежали за ноутбуками, чтобы все члены семьи могли выйти в интернет. Разве это не есть переход к ответственному потреблению, о котором нам давно уже говорят представители зеленых движений? Вот потребление в эпоху экономики устойчивого развития — ровно то, что нужно для жизни и ничего больше. Никуда не летаем — самолеты на приколе стоят, не покупаем бензин — ехать некуда, не покупаем третий костюм — некуда в нем выйти. Если так пойдёт и дальше, то стоит ожидать переориентации производства и отказ от выпуска невостребованных товаров, реклама перестанет навязывать избыточное потребление, да и мы сами еще раз подумаем, что нам действительно необходимо для жизни.

Так что, когда этот период сидения по домам закончится — а он закончится — у нас будет масса данных для того, чтобы представить себе, как должна выглядеть экономика устойчивого развития. Где не только экономический рост не сопровождается ростом потребления энергии, но и сам по себе экономический рост оценивается по-другому: не в штуках произведенных плазменных телевизоров или стали на душу населения в стране, а по каким-то иным, более дружелюбным к природе, критериям.