12 октября в Европейском университете состоялся семинар «Медицинская журналистика в России — профессионализм и границы экспертности». Целью встречи было обсудить актуальное состояние медицинской журналистики в России: что плохо, что хорошо и что делать? В дискуссии приняли участие научные коммуникаторы Ольга Добровидова (доцент практики университета ИТМО, внештатный автор Nature и Science) и Дарья Денисова (директор Центра научной коммуникации Университета ИТМО), а также редакторы научных и медицинских отделов популярных российских изданий Александр Ершов, Дарья Саркисян и Елизавета Дубовик.
Организаторами и модераторами семинара выступили Александра Васильева (научный коммуникатор из Института междисциплинарных медицинских исследований ЕУ) и Анастасия Новкунская (доцент факультета социологии ЕУ).
Встреча началась с обсуждения проблем в российской медицинской журналистике, которые подсветила пандемия коронавируса. В 2020 году во многих изданиях либо совсем не было научных журналистов, либо они работали на фрилансе. В результате такого подхода новостями о ковиде в большинстве случаев занимались обычные журналисты, которые не всегда качественно интерпретировали данные об испытаниях вакцин, показатели статистики заболеваемости, смертности и т. д.
Ольга Добровидова на примере выпущенного компанией Pfizer пресс-релиза о предварительных результатах третьей фазы исследований эффективности вакцины показала проблемы с новостными статьями в разных российских изданиях: неточные заголовки с громкими фразами; отсутствие объяснения, что значит «эффективность вакцины» и др.
«Если ваша новость о перспективной вакцине по существу ничем не отличается от пресс-релиза разработчика, что-то фундаментально пошло не так. Журналисты не справились со своей журналистской задачей, которая состоит не в распространением пресс-релиза, а в сообщении о событии, которое произошло».
Александр Ершов подчеркнул, что год назад все журналисты оказались в сложном положении, когда никто не знал, как правильно. Он рассказал, что в нормальной жизни журналист является переводчиком мнения экспертного сообщества в то, что нужно донести до людей. Но пандемия столкнула нас с ситуацией, когда даже эксперты давали несколько странные рекомендации, которые либо не отвечали на вопросы «что делать?», либо давали противоречивые данные. Например, Всемирная организация здравоохранения в начале пандемии отрицала необходимость закрытия городов на карантин, были споры о масках (носить их или нет) и так далее.
Участники встречи обсудили, в чем особенности медицинской журналистики и чем медицинский журналист отличается от обычного и научного.
Елизавета Дубовик отметила, что в условиях пандемии возросла роль сервисной функции медицинского журналиста. В первую очередь сервиса информирования. В потоке новых, мало кому понятных сведений о коронавирусе «журналист-медик» стал для аудитории особенно значимым проводником информации. Вторая важная сервисная функция — помощь в принятии решений. В то же время, как считает Елизавета, медицинская журналистика в России нуждается в постоянном многоуровневом фактчекинге.
Дарья Саркисян показала разницу через аналогию: «Обычный журналист — это терапевт, медицинский журналист — это кардиолог. Терапевт может быть только терапевтом, кардиолог может быть еще и терапевтом».
Участники сошлись в общем мнении, что медицинскую журналистику отличает практичный подход: нужно не просто подготовить материал, а помочь читателям ответить на вопрос: «Что делать». Например, носить маски или не носить? Прививаться или не прививаться? В отличие от научной журналистики, которая описывает фактическое положение дел, медицинская требует дополнительных навыков и умений: нужно разбираться в политических аспектах, критически относиться к мнениям экспертов и официально опубликованной статистике и т. д.
В кризисном коронавирусном 2020-м году резко возрос спрос на медицинских журналистов в СМИ и в корпоративных изданиях. При этом в российском медиапространстве большой дефицит на хороших специалистов с этой специализацией. Дарья Денисова рассказала, что на программу «Научная коммуникация» в ИТМО приходит много людей, которые на старте хотят заниматься научной журналистикой, но на выходе они становятся либо аналитиками, либо пиарщиками, либо выбирают еще какие-то смежные профессии.
Участники встречи обсудили, чему и как нужно учить медицинских журналистов. Углубление в медицинский профиль должно происходить на этапе выбора специализации уже после того, как получено базовое журналистское образование. Обязательным пунктом является знание английского языка, ориентир на научные исследования и понимание, как анализировать медицинскую статистику.
В конце встречи прозвучал вопрос из зала: «Что делать, когда гайды противоречат друг другу? Есть ли смысл честно сказать читателю, почему инструкций несколько и почему в них столько противоречий. Есть ли сейчас запрос на такие разборы, а не на однозначные ответы?»
Александр Ершов, отвечая, сказал, что он только этим и занимается:
«Ты вынужден выбирать. Надо понимать, что никакие журналистские гайды и красные флажки не помогут, когда ты находишься в ситуации, где все друг другу противоречит. Ты можешь, оставаясь в рамках объективности, просто изложить факты: корректно, упростив все, что можно упростить. Но человек, который приходит, ищет ответ на конкретный вопрос. Ты можешь на него не ответить, но это все равно проявится в интонации, в отборе экспертов, в тысяче аспектов работы журналиста, которые читатель не увидит».
Текст: Юлия Селихова, Арина Швецова
