Анисимов, Е. Петр Первый: благо или зло для России? / Евгений Анисимов. — М.: Новое литературное обозрение, 2017. — 272 с.: ил. ISBN 978-5-4448-0705-7
Серия: Что такое Россия
Реформы Петра I, как и сама его личность, до сих пор вызывают ожесточенные споры. Один из лучших специалистов по российскому XVIII веку Евгений Анисимов решился на смелый шаг: представить на равных правах две точки зрения на историческую роль царя-реформатора. Своей новой книге он придал форму диалога, вернее — горячих дебатов двух оппонентов: сторонника общеевропейского развития и сторонника «особого пути». По мнению автора, обе позиции имеют право на существование, обе по-своему верны и обе отражают такое сложное, неоднозначное явление, как эпоха Петра в русской истории.
Евгений Анисимов — доктор исторических наук, профессор и научный руководитель департамента истории НИУ ВШЭ (Петербургский филиал), профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН.
Евгений Анисимов представил свою книгу «Петр Первый: благо или зло для России?», в которой он диалектически рассматривает основные вопросы, связанные с правлением Петра: радикальные реформы, строительство империи, экономический рост, слом традиционной культуры.
Евгений Анисимов выстраивает свое повествование как диалог сторонника и противника Петровских реформ. При этом оба спорщика выступают с патриотических позиций. Их разговор развивается вокруг нескольких ключевых вопросов.
Первый из них — необходимость реформ. Сторонник Петра сказал бы, что страна переживала системный кризис. Россия не обладала высоким международным престижем. Наблюдалось отставание в промышленном производстве и военной сфере — дважды в XVII веке российская армия оказывалась в плену вместе с пушками и военачальниками. Также Россия переживала династический кризис — борьбу за власть двух влиятельных семей. «Ветер истории» дул в сторону реформ.
В ответ можно было бы возразить, что все это — всего лишь аберрация сознания, попытка объяснить явления, которые не вписываются в общепринятый европейский порядок вещей. Реформы в России можно было бы провести мягко, без крайностей. В ходе семилетней войны было потеряно 500 тысяч солдат, еще 100 тысяч человек погибло при строительстве Петербурга (при населении 12 миллионов). Россия следовала вслед за пропагандой Петра, который мстил стране, в которой родился, создавая плацдарм для собственных действий. Его реформы оказались структурно неполноценны — так Петр использовал западные системы управления, исключив из них местное самоуправление и парламент.
В вопросе необходимости империи доводы сторонника Петра понятны — они основываются на стремлении создать сильную нацию победителей, обезопасить себя от нападок соседей. Недоброжелатель Петра мог бы указать, что в гонке за мировое господство погибли лучшие творческие силы народа. Завоевание Константинополя стало идеей фикс для России — высадка десанта обсуждалась даже Временным правительством в 1917 году. Все наиболее талантливые полководцы России воевали на ее рубежах. Суворов защищал страну только когда брали Пугачева (да и то не успел).
При Петре Россия пережила мощнейшую индустриализацию — было открыто более 200 предприятий, а также множество новых месторождений. Однако предпринимательство было полностью зависимо от государства (свобода коммерческой деятельности сохранялось только в производстве сахара и шелковых лент). Если предприиматель не справлялся с госзаказом, его имущество конфисковывалось. Предприниматели не сформировали никакой идеологии, были максимально сервильны и при первой возможности стремились слиться с дворянством. Эти особенности во многом сформировали бизнес-культуру и современной России. Крепостнический характер экономики убил конкуренцию — качество товаров было низким, экономика России строилась в основном на экспорте ресурсов.
С одной стороны, европеизация России способствовала секуляризации, большей эмансипации женщин, формированию гражданского общества и великой национальной культуры. Из двадцати тысяч иностранных слов в русском языке четыре тысячи были введены при Петре. С другой, произошел слом традиционного порядка. Были прерваны важнейшие традиции, что привело к одиночеству народа и изоляции интеллигенции. Русский крестьянский бунт можно сравнить с бунтом в камере. Крепостничество уничтожило рынок свободных рабочих рук. Из документов было исключено понятие «вольный человек» — так начали называть беглого крепостного. Был принят закон о раскрытии священником тайны исповеди, что легитимизировало практику доносительства. Интеллигенция оказалась обречена на формирование устойчивого комплекса вины.
Алексей Павперов