THE QUESTION: Почему именно в России начали осуждать поведение фанаток во время ЧМ?
Анна Темкина
Со-координатор Программы гендерных исследований Европейского университета в Санкт-Петербурге
Наша ситуация ЧМ – и общая, и особенная. Общее заключается в том, что, в последние десятилетия чемпионаты мира по футболу актуализируют и задействуют определенные сексуальные дискурсы, причем как минимум двух видов. С одной стороны это создание пространства, где сексуальные отношения и сексуализация допустимы и привлекательны Существуют сферы жизни, в которых сексуализация считается неуместной, например, – харассмент на работе, а есть сферы, где ухаживания уместны, например, бары, вечеринки, тиндеры, соцсети знакомств, где люди если и не нацелены, то предполагают возможность сексуальных отношений флирта, где внешность и поведение сексуализируются и контакты приветствуются.
Чемпионаты мира – это места легитимной сексуализации поведения. Ведь здесь бушуют страсти, эмоции, здесь присутствуют и взаимодействуют молодые люди, здесь представлен сексуализированный дисплей мужчин и женщин, в целом это та среда, которая делает сексуальность и ее проявления допустимыми так же, как и некоторых других пространствах. Сексуальность становится буквальной, подчеркнутой, карнавальной. Для нас это новость, хотя такие процессы происходят на разных чемпионатах, где встречаются женщины и мужчины, заряженные аффектами соревнования и праздника.
С другой стороны, существует «темная сторона» сексуализации спортивных мероприятий, о которых пишут исследователи – это проституция, насилие и человеческий трафик. Рост спроса на секс приводит к тому, что растет и предложение платных сексуальных услуг, интенсифицируется секс-индустрия, часто нелегальная, появляются жертвы, насилие, сексуальные правонарушения. Во время ЧМ это привлекает внимание и вызывает обеспокоенность гражданских активистов, общественных организаций, полиции, социальных служб. И «светлая», карнавальная, и «темная» стороны сексуальной активности находят свое место на чемпионатах из-за того, что в обстановке праздника встречаются молодые люди, разных национальностей и культур, привлекательные и интересные друг для друга. Такое происходит во всем мире, например, на ЧМ в Германии происходило то же самое.
Особенной для России ситуация стала отчасти из-за неожиданности. Хотя сексуальная революция произошла достаточно давно, и тому факту, что, когда молодые люди встречаются и общаются друг с другом, между ними могут завязаться сексуальные отношения – может удивиться только очень наивный человек. Однако существуют особенности нашей сексуальной и гендерной культуры. Россия пережила сексуальную революцию, но эта революция осталась незавершенной. Либерализация сексуального поведения предполагает, например, систематическое сексуальное образование в школах, когда молодые люди получают медицинские, психологические, сексологические и иные знания о рисках, заболеваниях, контрацепции, интимной сфере в целом. В России такого образования нет, но несмотря на это молодежь сейчас довольно хорошо информирована. Но информацию она получает фрагментарную, далеко не всегда основанную на достоверных доказательных подходах. В этом смысле российская молодежь находится в иной ситуации по сравнению с усредненной европейской хорошо информированной молодежью.
В разных обществах существуют разные представления о сексуальности, далеко не всегда есть консенсус по этому поводу. Однако в нашем обществе нет не только консенсуса, но и широкой общественной дискуссии по этому поводу. Что такое сексуальность и секс – это удовольствие, это самодостаточная сфера жизни, это сфера репродукции и брака, или сфера морали и жесткого регулирования? Или это медицинская проблема, проблема предохранения, снижения риска и вреда? Кто и как договаривается о контрацепции и о какой? Это обсуждается, разумеется, но зачастую на уровне достаточно поверхностного знания. Государственные службы держатся от этого в стороне под лозунгом того, что Россия – страна особенная, консервативная и высокоморальная. Более того, у нас не произошло современной феминистской революции, нет консенсуса по поводу того, эмансипированы женщины или нет. Та же конфигурация противоречий касается и мужчин – они агрессивные сексуальные агенты, они думают только о себе или они готовы к переговорам и заботе о партнерше и совместном удовольствии. Не вполне понятно, какой образец наиболее приемлемый и на какой ориентируется конкретный человек. Если такого образца нет, то «другие» мужчины, иностранцы могут казаться более привлекательными не только потому что они экзотизируются как представители другой культуры, но и потому каждый может увидеть в них некие правильные и хорошие черты, которых не хватает окружающим.
Обратим внимание на то, какое интересное заявление сделала государственная чиновница. Фактически она сделала несколько заявлений сразу. Одно из них о том, что наши женщины высокоморальны и не должны вступать в сексуальные отношения с иностранцами. Второе заявление – о том, что после этого родятся дети, заботу о которых государство на себя не возьмет. Это довольно архаичная советская риторика. Если партнеры не хотят детей, то, как правило, дети и не рождаются. Это в советское время, когда контрацепция была плохой и малодоступной, предполагалось, что секс всегда может привести к желательной или нежелательной беременности. Кроме того, беременная женщина могла остаться с одной стороны железного занавеса, а ее партнер с другой. Однако ситуация давно и существенно изменилась. Сейчас границы открыты, между людьми могут сложиться отношения, женщина может выйти замуж за своего партнера и уехать с ним в другую страну. Советская риторика обязательного рождения ребенка матерью одиночкой как неизбежного следствия сексуальных отношений - это очень старый дискурс, который не соответствует современным практикам. Однако есть и третье заявление, вполне современной, которое сильно отличается от советского времени – государство не готово брать на себя обязанность по заботе о ребенке, – неолиберальный подход заключается в том, что мать позаботится о нем сама. И это на фоне продвижения политики повышения рождаемости. Такие множественные противоречия и привлекли внимание к данному заявление, соединившему советский, консервативно-морализаторский и либеральный дискурсы.
Государство не отказывается от вмешательства в частную жизнь граждан, но его указания противоречивы – рожайте больше в любом случае, или рожайте только от правильных партнеров – российских граждан, или рожайте только в полных семьях. Или предохраняйтесь поменьше, а рожайте побольше. Однако люди живут достаточно свободной жизнью, выбирая то, что соответсвует их потребностям. И это ярко и отчетливо проявилось на ЧМ и так поразило сторонних наблюдателей. При этом риски свободной сексуальности остаются высокими, а многие проблемы (насилия, сексуальных преступлений и пр.) сохраняются.
В России много усилий прилагается для того, чтобы выстраивать консервативную идеологию, которая предполагает отличия от Запада: у них гомосексуальные браки, толерантность и права человека, эмансипация женщин, изменение образцов маскулинности в сторону более мягких и заботливых, у них допускаются разные образцы допустимого поведения, а мы – моральные, традиционные и не приемлем всего этого. Тогда необходимо жестко выстраивать символическую границу, поскольку физических границ наподобии железного занавеса уже не существует. И внезапно такое событие, как чемпионат, разрушает символические, моральные, эмоциональные, духовные, сексуальные границы. И возникает большой соблазн найти виновного – женщин, которые вступают в сексуальные отношения с иностранцами, потому что именно они отвечают за сексуальную чистоту нации и ее мораль, и именно они превращаются в тех «шлюх», которых начали обвинять защитники морали.
Фото: pixabay.com