Колонка сотрудников Института проблем правоприменения Алексея Кнорре и Владимира Кудрявцева вышла в газете "Ведомости" 20 июня 2019 года. 

Как реформировать российскую наркополитику

Социолог Алексей Кнорре и политолог Владимир Кудрявцев об опыте разных стран по снижению вреда от наркопотребления.

Мы уже писали, что дело Ивана Голунова – это типичное российское уголовное дело, которое неожиданно подняло многие проблемы уголовной политики. Одна из них касается наркопреступлений. Людям стало очевидно, что страна сильно отстала в своей уголовной политике, и это осознание подогрело общественное возмущение. Июньский Стокгольмский криминологический симпозиум был посвящен проблемам контроля за наркопреступлениями. Вернувшись с него, мы считаем важным рассказать, как устроена современная наркополитика.

Рынок наркотиков в России процветает: на известной теневой интернет-площадке любой человек, имеющий банковскую карту, может моментально купить наркотики с доставкой. По нашим расчетам, около 100 млн человек в России имеют хотя бы один онлайн-магазин наркотиков в своем населенном пункте. Предложение наркотиков в стране огромно, но при этом существующая наркополитика, главный инструмент которой – поймать потребителя или рядового распространителя и осудить его, не работает.

Сама проблема наркотиков считается «грязной» и неприятной для обсуждения, и это во многом объясняет, почему общественное мнение настроено отрицательно: никому не хочется признавать проблему наркопотребления реальной и требующей действенных мер. Однако умолчание приносит еще больше вреда: об этом свидетельствует рост заболеваемости ВИЧ в России, наполовину связанный с инъекционными наркотиками, и треть тюремного населения, отбывающего наказание по «наркотическим» статьям.

Долгие годы главной стратегией борьбы с наркотиками в США и многих других странах для правоохранительных органов было увеличение цены. Рынок наркотиков подчиняется экономическим законам, и поэтому рост цены на наркотики должен, по идее, снижать спрос на них и, соответственно, наркопотребление. Правоохранительные органы вторгались на этот рынок и силовыми способами пытались увеличить издержки производства и распространения наркотиков. Многочисленные исследования показывают, что такая борьба с наркотиками не только не повышает их цену и не снижает доступность наркотиков, но еще и сопровождаются огромными общественными издержками: все больше людей отправляются за решетку или умирают, а правоохранительные органы становятся более коррумпированными.

Военные международные интервенции вообще приводили к обратному эффекту. Вторжения США и союзников в Афганистан или страны Латинской Америки вызвали бум производства наркотиков и их экспорта. Высокая опасность участия в подобном бизнесе способствует выживанию в нем наиболее организованных, сплоченных и часто не боящихся использовать насилие игроков – организованных преступных групп. В худших вариантах это приводит к кровавым уличным войнам «за территорию». Повышение цены на наркотики влечет за собой рост имущественной преступности со стороны наркопотребителей. Высокие цены часто приводят к созданию новых дешевых и, как правило, более опасных заместителей.

Какова же альтернатива? Большое количество стран мира (по данным организации Harm Reduction International – 86) сфокусировалось на снижении общественного вреда: если мы не можем полностью искоренить потребление наркотиков, то давайте хотя бы сделаем так, чтобы как можно меньше людей от этого страдало. Существуют проверенные исследованиями и практикой методы, которые снижают вред как для наркопотребителей, так и для общества в целом: заместительная терапия вкупе с медицинской, социальной и психологической помощью, позволяющая людям с зависимостью снова начать вести нормальный образ жизни, дружественная коммуникация с группами риска (так называемый outreach); раздача чистых шприцев и презервативов, позволяющих снизить распространение сопутствующих инъекционным наркотикам заболеваний, снабжение препаратами, купирующими острую интоксикацию и снижающими риск смерти от передозировки, декриминализация наркопотребления, направленная на то, чтобы люди, зависимые от наркотиков, не боялись обратиться за помощью, а также сопутствующие программы ресоциализации, помощи и поддержки.

Однако остается вопрос: что делать с самим фактом того, что одни люди наркотики производят и продают, а другие покупают и употребляют? Некоторые страны – Нидерланды, Португалия, Чехия, Грузия, Канада – пошли по пути постепенной декриминализации и даже легализации некоторых наркотиков. Само по себе это приводит к падению цены на наркотики, поскольку в цену перестает закладываться риск и издержки кустарного производства и распространения. С одной стороны, это создает легальную индустрию с налоговыми поступлениями и рабочими местами, разгружает полицию и уменьшает стигматизацию наркопотребителей. С другой стороны, это увеличивает покупательную способность и, соответственно, наркопотребление. Честный вопрос здесь заключается в том, где находится оптимум с точки зрения общественного вреда в его широком смысле: в какой момент легальное наркопотребление может стать опаснее или, наоборот, безопаснее, чем уголовно наказуемое.

К сожалению, здесь нет простого ответа. Проблема заключается в том, что не существует понятного, простого и общего для всех стран рецепта минимизации этого вреда. Не существует точного ответа, как измерять тот самый вред от наркотиков, потому что это нормативное понятие и все зависит от того, как та или иная страна этот вред определяет для себя. Наркотики сильно отличаются по своей опасности: мы неплохо знаем кратко- и среднесрочные эффекты от употребления марихуаны и опиоидов, но почти ничего не знаем про огромное количество других веществ. Исследований наркопотребления и сопутствующих общественных эффектов все еще крайне мало, особенно в России. Поэтому прогрессивная и научно обоснованная политика в области наркотиков должна включать, во-первых, явно заданные метрики вреда (количество смертей, насилия, коррупции, использования несовершеннолетних в сетях распространения наркотиков и т. п.), во-вторых, масштабные исследования людей, употребляющих наркотики, социальных и пространственных характеристик этого потребления, каналов распространения, в-третьих, постоянного мониторинга и честного обсуждения результатов любых принятых мер.

Многие криминологи склоняются к тому, что задача правоохранителей сводится не столько к уничтожению рынка наркотиков, сколько к стимулированию его функционирования в наименее вредной конфигурации. Иначе говоря, если уж торговля наркотиками существует, пускай она хотя бы не будет сопровождаться уличными войнами наркомафии и коррупцией силовиков.

Парадоксальным образом Россия уже находится в сравнительно удачной рыночной ситуации. Упомянутые теневые интернет-площадки для приобретения наркотиков – это пример рыночной самоорганизации в условиях репрессивного, но слепого правоприменения в области наркопреступлений. На этих площадках есть рейтинги и отзывы наркомагазинов, контроль качества продаваемых веществ со стороны площадки и даже скорая наркологическая помощь. Удивительно, но, судя по всему, преступное сообщество осуществляет усилия, которые должны быть в центре любой государственной программы по снижению вреда. Следующий шаг – публично признать наркопотребление, перестать бороться с его негативными эффектами исключительно уголовным наказанием и начать использовать богатый международный опыт.

Фото: URA.RU / TASS