Что такое «исследования науки и технологий» (Science and Technology Studies, STS)?
Отвечая на этот вопрос сжато, следует констатировать ряд примечательных фактов. Первоначально STS – это междисциплинарная предметная область, возникшая в конце 1970-х и объединившая усилия историков, социологов, антропологов, когнитивных психологов в изучении природы и содержания сначала научного знания, а с середины 1980-х – технологий. STS были задуманы как эмпирические исследования науки, изучение того, как ученые действительно получают знание, а инженеры создают машины и процессы. Но этому замыслу сопутствовала полемическая атака на рационалистическую философию науки и эпистемологию с одной стороны, и институциональную социологию науки – с другой. Первые исследовательские программы в STS ожидаемо столкнулись с ожесточенным сопротивлением со стороны этих направлений. Однако помимо этого они подверглись суровой критике как мейнстримовых теоретиков общества, не имевших отношения к исследованиям науки, техники или знания, так и самих представителей естественных наук.
Однако STS удалось выстоять в этих «научных войнах». С начала 2000-х основатели области и новые исследователи выходят рамки науки и технологий и принимаются за изучение хозяйств, финансовых рынков, права, искусства, религии, городов и т.д. STS перестает быть предметной областью и превращается самостоятельный подход или метод, не ограниченный каким-либо классом объектов.
В рамках выступления к каждому из этих фактов будет поставлен вопрос «почему?» Мы попытаемся разобраться в следующем: Почему эмпирические исследования природы и содержания науки и технологий возникли так поздно, в конце 1970-х? Почему они с необходимостью были полемичными, и с чем связано то, что они подверглись критике со стороны тех, кого не атаковали? Если STS уже не предметная область, а самостоятельный подход, то в чем суть этого метода, чем он отличается от более «традиционных» социологических исследований?
Отвечая на эти и другие более частные вопросы, Андрей Кузнецов предложит свое видение того, что есть STS. Это позволит артикулировать причины ряда недоразумений в отношении STS и, возможно, устранить некоторые из них. Но кроме того, это позволит продуктивно подступиться к трудному вопросу: Каковы цели STS? Зачем они нужны? Каким они могут быть? Что исследователи науки и технологий могут сказать:
а) другу другу;
б) другим социальным ученым и гуманитариям;
в) ученым, инженерам и другим профессионалам,
г) широкой публике? Каково их значение для (естественных и гуманитарных) наук, образования и инновационной практики в современной России?
Андрей Кузнецов, кандидат социологических наук, PAST-Центр, Томск, Волгоградский государственный университет