Мария Ноженко

Факультет социологии

Для меня Европейский университет стал во многом судьбой. В 1991 году я поступила на факультет социологии СПбГУ. Учеба и студенческая жизнь были интересными и устраивали меня. Постоянно открывались новые возможности (наверное, это вообще было свойственно тому времени). Одной из таких возможностей стала семестровая стажировка в Университете Билефельда (Германия), на самом крупном в то время факультете социологии в Западной Европе. И вот тут произошел перелом.

Посещая занятия в Билефельде, я четко осознала, что не понимаю и половины того, о чем говорят на занятиях. И проблема заключалась не столько в языке (занятия проходили на немецком), сколько в отсутствии у меня базовых социологических знаний. Оказалось, что границы социологии намного шире тех, которые очерчивал мой родной факультет. Вызвано это было объективными причинами: долгие годы отрезанная «железным занавесом» от остального мира, российская социология в то время делала лишь первые шаги на пути к мировой науке.

Со мной вместе на стажировке были еще три моих сокурсницы. Мы много обсуждали эту проблему. Возникло четкое осознание того, что через год после возвращения домой мы получим дипломы. Но вот только «корочки» вовсе не будут отражать, что мы имеем нужные профессиональные знания и навыки. Поэтому в Петербург мы вернулись встревоженные.

Почти сразу после приезда домой начался мой последний семестр в СПбГУ. И тут мы узнали, что недавно созданный Европейский университет в Санкт-Петербурге объявил набор на открытые аспирантские курсы. Мы вчетвером подали заявки и чудесным образом (желающих посещать курсы было намного больше, чем мест), вместе оказались на Гагаринской, 3.

В тесной аудитории, в которую набивалось много человек, я услышала те самые имена и термины, которые приводили меня в отчаянье в Билефельде. Преподавали на курсах те, кто уже принадлежал миру социологии, не имевшему национальных границ. И поэтому постепенно лакуны стали заполняться. Весь пятый курс я, по сути, училась в Европейском. А затем, в 1996-ом, меня приняли в магистратуру ЕУ. Со мной же поступили и три сокурсницы по СПбГУ, с которыми мы были на стажировке в Билефельде. Чудеса все же случаются.

Я стала учиться на факультете ПНиС (политических наук и социологии). Однако ― во многом не по собственной воле ― поменяла профиль, начав осваивать новые для меня политические науки (о чем, впрочем, нисколько не жалею). 

Учеба в магистратуре ЕУ стала, пожалуй, одним из самых серьезных испытаний в моей жизни. Это было чудовищно сложно. Мы, как могли, грызли гранит науки, находясь под жутким давлением дедлайнов и огромного объема заданий. И, конечно, в то время у нас не было тех многих прекрасных вещей, что имеют современные студенты ― Интернет тогда только развивался и не представлял собой того хранилища информации, которым является сейчас. Поэтому приходилось много времени проводить в библиотеках. 

Так что сидели до упора в маленьком компьютерном классе, где на всех студентов ЕУ был один принтер (поэтому порой приходилось долго ждать своей очереди, чтобы распечатать эссе). Более того, в то время большинство классических работ не были переведены на русский язык. До сих пор помню свое отчаянье при прочтении «Дисциплинировать и наказывать» на английском, когда приходилось постоянно лазить (в бумажный) словарь, чтобы понять, о каком пыточном инструменте Средневековья идет речь.

Потом были учеба на аспирантской программе, а следом за ней ― новая увлекательная страница работы в ЕУ. 

Что мне дал ЕУ в целом и ПНиС в частности? Конечно, знания, навыки и опыт. Но самое, пожалуй, важное ― удивительное сообщество сложных, глубоких и очень умных людей. А еще жизнь в ЕУ была полна прекрасных встреч. В его стенах читали лекции Иммануил Валлерстайн, Филипп Шмиттер, Теодор Шанин, Роджерс Брубейкер и много других блестящих ученых. В ЕУ давали свои концерты БГ, Юлий Ким и Псой Короленко. Однажды ди-джеем на университетском празднике был Артемий Троицкий. ЕУ ― это целый мир, в котором происходит много удивительного.

Конечно, для современных студентов потребность «заполнения лакун» не является такой насущной, какой она была для нас в 90-х. Отчасти и потому, что многие выпускники ЕУ сейчас преподают в российских вузах. Но в Европейском можно развить те навыки, которые так нужны в профессиональной жизни. 

А еще ЕУ учит тому, как выстраивать свою профессиональную жизнь. Моя карьера ― это прямое следствие того, чему меня научило «еушное» сообщество. На ее заре очень многие люди создали уникальные возможности для моего развития. Сам факт основания Европейского университета ― одно из главных этому свидетельств. 

Но были и проекты, в которые меня вовлекали профессора ПНиС. И эти проекты научили меня, пожалуй, главному: несмотря на то, что академическая жизнь ― конкурентная и, на первый взгляд, чрезвычайно индивидуалистическая, в ней всегда есть пространство для других, для помощи, сотрудничества и создания новых возможностей для тех, кто идет за нами.