руководитель Центра социальных исследований Севера, профессор факультета антропологии ЕУ Николай Вахтин
директор исследовательского центра ЭНЕРПО Никита Ломагин
Т.Троянская― 13 часов 7 минут. В студии Татьяна Троянская. Программа «Чаадаев» — совместный проект Европейского университета и нашей радиостанции. Я приветствую наших сегодняшних гостей. Руководитель Центра социальный исследований Севера, профессор факультета антропологии Европейского университета Николай Вахтин. Здравствуйте, Николай Борисович!
Н.Вахтин― Здравствуйте!
Т.Троянская― И директор Исследовательского центра ЭНЕРПО, то есть «Центра энергетической политики» — Никита Ломагин. Никита Андреевич, добрый день!
Н.Ломагин― Здравствуйте!
Т.Троянская― В Петербурге прошел Арктический форум и жителям Петербурга он запомнился огромными пробками в городе, поскольку Владимир Путин посещал этот форум, и город стоял. Но мы с вами поговорим об итогах этого Арктического форума, то есть о практической пользе. Она несомненно есть. Все верно. Кто начнет? Никита Андреевич, давайте!
Н.Ломагин― Есть несколько измерений у этого Форума, сначала о политической составляющей. Это – безусловный успех, безусловный прорыв, поскольку в Форуме приняли участие Президенты Исландии и Финляндии, Премьер-министры Норвегии и Швеции, и соответственно их Министры иностранных дел. Состоялась важная откровенная дискуссия по поводу того, как мы будем взаимодействовать в Арктике, и само по себе, что после 14го года на таком высоком уровне представители Арктических государств встретились – это уже большой прорыв, большой успех.
Н.ЛОМАГИН: Это – безусловный успех, безусловный прорыв, поскольку в Форуме приняли участие Президенты Исландии и Финляндии, Премьер-министры Норвегии и Швеции
Парадоксальным для политологов является то обстоятельство, что с одной стороны у нес есть режим санкций, который действует в отношении России, и одновременно очень хорошо и эффективно развивается сотрудничество в рамках Арктического Совета фактически между теми ж странами…
Т.Троянская― То есть такая амбивалентность.
Н.Ломагин― Да, такая амбивалентность. Ключевой вопрос: почему государства сотрудничают, почему Арктический Совет или Арктическое сотрудничество столь важно, что несмотря на все сложности лидеры государств приехали и стали вести диалог. Ответ достаточно простой. Количество накопившихся объединяющих угроз в этом регионе, с одной стороны – это и климат, и проблемы защиты окружающей среды в целом, и судьба коренных народов, и освоение ресурсов – сколько в мире существует проблем энергетической бедности. А с другой стороны, то, что Арктический Совет имеет колоссальный опыт ведения позитивного диалога в течение более чем 20 лет. Все это дает основания рассматривать этот регион как может быть исключение.
Возникает вопрос, а можно ли этот опыт использовать при решении других вопросов? Если да, то почему да? Если нет, по почему нет? Это вкратце. На мой взгляд, это очень важное событие, важный Форум. Еще и китайцы приняли участие в этом Форуме на достаточно высоком уровне.
Т.Троянская― А китайский интерес в чём?
Н.Ломагин― Китайский интерес прежде всего в Северном морском пути очевидно, потому что они рассчитывают на обещанное нам потепление климата, когда Северный морской путь, а именно такой план был озвучен на этом Форуме, станет регулярно судоходным в течение всего года. И речь идет о судоходстве с минимальным участием ледокольного флота, то есть с достаточно быстрым проходом. Этот путь короче, чем путь вокруг Азии через Суэцкий канал, и связывает Азию с Европой. Если это состоится, то действительно это очень экономически выгодно и Китай в этом конечно заинтересован.
Т.Троянская― С точки зрения политики все понятно. Но вопрос важности развития этого региона. Никита Андреевич, вы правильно до эфира сказали, все-таки Арктика, это наше проклятие, или это наш ресурс? Не проклятие, конечно!
Н.Ломагин― Я вам говорил о книжке, которая была опубликована в Америке о Сибирском проклятии, ее автором являются Феона Хилл и Клиффорд Гэдди, которые полагают, что Россия, для того, чтобы стать успешной, должна концентрироваться и ресурсы свои использовать в Европе.
Но отвечу еще на предыдущий вопрос в связи с Китаем, что там Китаю делать. Китаю нужны ресурсы! Это страна, которая обеспечивает рост потребления углеводородов. И Китай участвует в проекте НОВОТЭКА «Ямал СПГ». Уже участвует. И готов покупать столько газа, сколько мы сможем ему поставлять. И сжиженного природного газа, трубопроводного газа. Для них это вопрос энергетической безопасности. Это не только транспортная составляющая, но и переход от использования угля, грязного угля, к использованию сравнительно чистого…
Т.Троянская― То есть, это практический интерес!
Н.Ломагин― Это и экономические интересы, и политические интересы. Китай сейчас возит нефть с Ближнего Востока через Малаккский пролив, который китайцы сами не контролируют, а контролируют американцы, их флот. Они не хотят зависеть от американцев, они хотят быть независимыми с точки зрения энергообеспечения и энергоснабжения, как великая страна.
А теперь, то что касается вашего вопроса, проклятье это или благо. Более 80% нашего природного газа мы добываем в Арктике. Сложилось так, что Арктика была, есть и будет в будущем абсолютно точно основной ресурсной базой для развития российской экономики. Несмотря на все издержки и несмотря на климат, несмотря на расстояния, экономически выгодно сейчас его добывать, и российский газ, который добывается в Арктике, он конкурентоспособен. А в Европе – на других рынках. Поэтому это уже медицинский факт.
Поэтому говорить о проклятии – конечно же нет. Сейчас развиваются технологии безусловно, но инвестиции, которые требуются для освоения Арктики – они колоссальны, и одной России безусловно вне контекста сотрудничества с партнерами, с китайскими партнерами, французскими, может быть в будущем с саудитами, с японцами и корейцами, это будет очень сложно сделать. Поскольку прежде чем вы будете строить какую-то инфраструктурный проект, как говорят газовики, это газ надо сначала продать. А потом вы будете вкладывать миллиарды и миллиарды долларов или евро, или триллионы рублей в строительство инфраструктуры. Поэтому освоение Арктики это чрезвычайно сложный комплексный вопрос, требующий глубокого международного сотрудничества.
Т.Троянская― То есть трудности между государствами могут появиться в процессе сотрудничества?
Н.Ломагин― Они всегда появляются, но факт, что первый проект, успешный в международном формате, был реализован, «Ямал СПГ», и он показал, что с Россией можно сотрудничать, что это сотрудничество взаимовыгодное, и желающих сотрудничать становится больше. Первый проект всегда сложно реализовать. И то, что французы и китайцы в нем активно участвовали, открывает дорогу и нового окно возможностей для других проектов – «Арктика СПГ» и так далее.
Т.Троянская― Николай Борисович, давайте непосредственно об Арктике. Мы очень мало что знаем об Арктике. Для нас это такое белое пятно в прямом и переносном смысле этого слова.
Н.Вахтин― Оно действительно белое и очень большое. Российская часть Арктической зоны составляет почти 50% всей зоны. Это огромная территория. На этой территории живет много людей, приблизительно 2,5 миллиона человек. И да, действительно там есть коренные малочисленные народы, но они составляют меньшинство от этой цифры. Поэтому представление об Арктике как о такой снежной пустыне, где живут герои-полярники, белые медведи и люди в шкурах и в чумах, оно уже лет сто, как устарело. Сейчас там ситуация абсолютно другая, очень специфическая и интересная, не только с точки зрения политики, или экономики, или климата, или транспорта и так далее. Это мы все понимает, что Арктика очень специфический регион – суровый, трудный, непростой…
Т.Троянская― Но нормальные же люди могут там жить, если они не нефтяники…
Н.Вахтин― Они не просто могут, они там живут.
Т.Троянская― Просто обычные люди?
Н.Вахтин― Просто обычные люди!
Т.Троянская― А чем они занимаются?
Н.Вахтин― Работают, как и везде.
Т.Троянская― А где?
Н.Вахтин― Арктическая зона – это юридический термин, Арктическая зона Российской Федерации, которая определена с точностью до района, и в этой зоне, суровой климатически, да, довольно сильно развита промышленность, хотя и недостаточно, если говорить о том развитии Арктики, о котором говорили на Форуме. Довольно развита транспортная сеть, хотя тоже конечно далеко не достаточно. То же самое – коммуникационная сеть. Все эти люди работают либо на производстве, либо в сфере обслуживания этого производства, то есть это школы, детские сады, уборка города, городские службы, музыкальные школы, и театры. Вся нормальная инфраструктура нормального города. Городское население на Севере значительно преобладает над сельским, и тем более над тундровым.
Т.Троянская― Но пока Арктика это не туристическая зона?
Н.Вахтин― Вы знаете, нет! Вполне туристическая. Некоторые районы, особенно западные, до Новой Земли и немножко дальше – довольно популярные туристические маршруты. Целые огромные теплоходы ходят возят туристов.
Т.Троянская― Но это дорогое удовольствие?
Н.Вахтин― Это очень дорого удовольствие, которое многие богатые иностранцы с удовольствием себе позволяют.
Т.Троянская― Давайте про социальные исследования. Как давно проводит исследования Европейский университет в Арктике?
Н.Вахтин― Мы начали это примерно в 10-м году, понимая, что к тому идет, и что вот-вот это станет популярно и модно. И мы не ошиблись, потому что сегодня, если вы посмотрите на карту исследования Арктики практически нет на территории нашей страны университета, который бы не открыл за это время Арктический центр. Я беседовал с руководителями некоторых подобных центров, и получил искреннее признание, что «собственно центр – это я и моя секретарша».
А у нас все-таки есть некоторый опыт. Мы лет наверное восемь этим интенсивно занимаемся. Проблема простая. Сейчас очень много будет востребовано для работающих на Севере и в Арктике кампаний квалифицированных специалистов. Эти сотрудники по современной спецификации Министерства образования – инженеры. Качественный инженер, это такая профессия современная, престижная, востребованная бизнесом. Но есть еще четвертый элемент – инженер должен знать социально-культурный контекст того региона, где он работает. И вот с этим у нас пока довольно плохо, потому что мы все понимаем про климат, про тяжелые климатические условия, про полярную ночь, но мало кто отдает себе отчет в том, какая сложная и специфическая социальная ситуация сегодня складывается в Арктике.
Н.ЛОМАГИН: Китай сейчас возит нефть с Ближнего Востока через Малаккский пролив, который китайцы сами не контролируют, а контролируют американцы, их флот
Т.Троянская― А вы можете рассказать, что эта за сложная ситуация?
Н.Вахтин― Ну если коротко, очень высокая мобильность населения.
Т.Троянская― То есть люди передвигаются. Люди приезжают и уезжают.
Н.Вахтин―Отъезд в некоторых регионах слегка превышает приезд. В некоторых наоборот – слегка меньше, чем приезд. Но это постоянное движение! Особенно среди молодых. Вот такого, чтобы человек родился на Севере в одном городе и всю жизнь там прожил – это редчайший случай.
Т.Троянская― Но передвижение внутри Арктики или…
Н.Вахтин― И внутри, и снаружи, и на учебу, и на лечение, и в отпуск, и в гости, и просто сменить работу. Молодой человек может работать какое-то врем я в Северных районах Якутии, потом перебраться на Таймыр, потом переехать в Красноярск, потом поехать погостевать допустим в Белгород, потом вернуться обратно и так далее. И эта мобильность – это нормальное состояние, нормальная жизнь.
И возрастной состав населения очень специфичен. Планируя какое-бы то ни было развитие чего бы то ни было, нужно отдавать себе отчет, что население очень молодое. Если совсем грубо говоря – умирать уезжают на материк. Пенсионеры остаются на Севере крайне редко. Это молодое, динамичное, хорошо образованное и очень мобильное население. Оно совсем не похоже на население Петербурга или…
Т.Троянская― Может быть это оттого, что люди не воспринимают Арктику как постоянное место жительства? Условно говоря, поехал, поработал, заработал денег и вернулся на материк.
Н.Вахтин― Это так, но довольно много людей, живущих сейчас постоянно в Арктике, просто там родились. Или их родители там родились, следовательно и они тоже. Поэтому…
Т.Троянская― Но они съездили, увидели другую жизнь и…
Н.Вахтин― Они съездили и увидели! Принято ездить в отпуск, принято ездить в гости. Принято на лето отправлять ребенка к бабушке. Поэтому есть постоянная привычка к передвижению. А сказать, что привычка к передвижению, потому что они временные – нет, это не так. Среди них есть постоянное население, люди которые не уезжают, и никуда не собираются уезжать.
Т.Троянская― А мы сейчас говорим об Арктике нашей, или в принципе.
Н.Вахтин― Мы говорим сейчас о нашей Арктике, потому что ситуация даже в нашей Арктике, очень разная и буквально от района к району, от поселка к посёлку может отличаться кардинальным образом. Есть богатые регионы, куда и люди и деньги идут. Есть наоборот регионы очень бедные, из которых и люди, и деньги утекают. Нет никакой общей одинаковой Арктики.
Т.Троянская― А от чего зависит богатый или не богатый регион? Нефть?
Н.Вахтин― Не только нефть. Это может быть и золото, и алмазы, и уголь, и газ. Норильский комбинат, как они говорят, стоит на всей таблице Менделеева. Там есть и медь, и золото, и просто любой набор.
Т.Троянская― Давайте вернемся к Форуму. А какие вопросы еще обсуждались внутри панели, дискуссии?
Н.Ломагин― Вопросов довольно много, если говорить о политических вопросах, которые были адресованы Сергею Лаврову, Министру иностранных дел. Впоследствии на пленарном заседании Владимиру Путину и многим участникам высокого уровня безусловно это вопросы, связанные с тем, можно ли сформировать какую-то общую повестку, и в чем она состоит, как разрешаются конфликтные ситуации поскольку не является секретом, что есть заявки, скажем Россия и Дания на одну и ту же часть континентального шельфа, той же самой Данин и Канады, и безусловно, то как стороны решают этот вопрос через специальную Комиссию ООН по разграничению континентального шельфа через диалог, это цивилизованный, основанный на верховенстве права подход, который позволяет избегать ненужных обострений, конфликтов и снимает потребность вмешательства каких-то военно-политических инструментов либо для защиты собственной территории, либо для защиты той территории, которая оспаривается странами. Это очень важный вопрос.
Вторая чрезвычайно важная вещь – как сотрудничать и с чего начать. Возвращаясь к тому моменту, с которого я начал – как укреплять доверие. И тут необходим диалог ученых, необходим обмен технологиями, если мы говорим о том, что климат и экология – это общественное благо для всех, наверное здесь применение санкционного режима просто неуместно, поскольку времени на игру мускулами и на оказание политического давления у нас уже нет. Вопросы, связанные с совместными проектами по развитию транспортной инфраструктуры. Что такое Северный морской путь? Россия рассматривает это в качестве национальной транспортной артерии, далеко не все с этим соглашаются, но практика такова, что за прошлый год 20 государств воспользовались Северным морским путем и была поставлена задача в четыре раза увеличить грузооборот через Северный морской путь.
А как это сделать? Необходимо наращивать и ледокольный флот, для того, чтобы обеспечивать проводку судов, и необходимо создавать инструменты для оперативного реагирования на возможные чрезвычайные ситуации. Есть масса практических вещей, которые нужно решить всем Арктическим странам и, отвечая на весьма провокационные вопросы ведущего пленарного заседания, с такой интересной и говорящей фамилией Фрайер, он всем руководителям стран задавал вопрос: «А зачем вы сюда приехали? Ведь мы же, мы Запад, ввели против России санкции?» И шведский премьер, и норвежский премьер, и Президенты соответственно и Исландии и Финляндии объясняли, почему они здесь, почему им важен Арктический Совет и сотрудничество с Россией. И почему диалог лучше конфронтации. Это мне кажется основной политический нерв. Их ответы были очень убедительны.
Т.Троянская― Получается уникальная ситуация! Никаких конфликтов!
Н.Ломагин― Нет, конфликты есть! Но ключевой вопрос, можно ли решить все эти глобальные проблемы вне контекста России, без России, оказывая на Россию давление? Кто от этого может выиграть? Та же самая Норвегия говорит: «10% нашего населения живет в Арктике. Это означает, что норвежское население любит такую рыбу как треска? А без России и без определения как мы будем ее ловить? Ничего с этой треской не сделать. И по массе других вопросов есть просто жизненно важные для каждого народа , который живет в этом регионе. И по ним надо искать решение. И его можно найти прямо за столом, не слушая рекомендации той страны, которая находится очень далеко, и для которой Арктика не является жизненно важной. Америку я имею в виду. Что нужно продолжать это санкционное давление и так далее.
Н.Вахтин― Для меня это не первый Форум, а пятый. На первом было 300 делегатов. На этом – 3600. Это огромный рост в 12 раз! На этом Форуме меня порадовало, что по сравнению с предыдущими, здесь больше говорили о деле. Такой говорильни, бессмысленной риторики, что вся Арктика под угрозой, и нам надо ее спасать, давайте все будем спасать Арктику, потому что она под угрозой, и поэтому мы должны ее спасать… И так километрами… Этого бла-бла – не было совсем. Или почти совсем.
Были довольно конкретные разговоры. Например, на сессии, которые была посвящена открытию арктических портов, сцепились представители двух ведомств, не буду рассказывать каких…
Т.Троянская― Ну вот, это же самое интересное…
Н.Вахтин― Один говорит: «Мы решаем государственную проблему! Нам нужно развивать Северный морской путь! А нам повышают торговые тарифы, Министерство, и это повышение тарифов делает наши предложения кампаниям экономически нерентабельными!». А представитель Министерства в своем выступлении говорит в свою очередь: «Ничего мы не повышаем, мы оптимизируем!»
Т.Троянская― Мы сейчас прервемся на московские новости и потом продолжим наш разговор .
НОВОСТИ
Т.Троянская― Мы возвращаемся в студию. Еще раз с удовольствием представлю наших сегодняшних гостей. Руководитель Центра социальный исследований Севера, профессор факультета антропологии Европейского университета Николай Вахтин и директор Исследовательского центра ЭНЕРПО — Никита Ломагин.
У нас традиционно выходит рубрика «Умный город», которую подготовил Центр исследований и технологий. Слово Сергею Кагермазову:
С.Кагермазов― Дорожная карта развития умных городов говорит, что в России через пять лет будет шесть городов, которые по своим возможностям смогут соревноваться с ведущими лидерами в этой области. Это значит, что правительство делает акцент на точечности развития, а не масштабирует систему «Умного города» на все города страны.
Это можно объяснить тем, что не все города могут в полной мере быть «умными» в классическом смысле этого слова: с высоким уровнем жизни, с привлекательным инвестиционным климатом, с высокой долей наукоемких производств.
Не всем городам суждено стать Сингапуром. Однако в существующих городах есть проблемы, которые можно успешно решить с помощью умных технологий. Яркий тому пример – это арктические города России. Из таких городов уезжают люди, особенно молодежь. Она стремиться найти более толковое образование, более высокий уровень жизни, лучшую работу.
Умные города могут решить эту проблему, если предложат молодым людям хороший интернет, удаленную работу, удобные коворкинги. Поскольку доля удаленной работы увеличивается, то это может стать важным фактором, чтобы молодые люди оставались в арктических городах, или даже приехали туда.
Другая проблема – это плохая погода: бураны, паводки, сильные ветры. От этих условий зависит очень многое в повседневной жизни арктического города, включая самолетное сообщение между городами, логистику, и даже обычное передвижение из дома на работу. Использование сенсоров, которые могли бы быстро считывать состояние погоды, а потом быстро рассылать людям предупреждения, скажем, о снегопаде, могло бы сделать жизнь в Арктике более предсказуемой и повысить ее качество.
Еще одна проблема – это транспорт, который при плохой погоде ломается и его постоянно не хватает, как не хватает и водителей. Беспилотный транспорт, особенно вездеходный может решить эту проблему, благо подобные технологии уже испытывают в России.
В итоге технологии умных городов могут не отражать единое мировое направление, а решать конкретные проблемы, которые бывают в городах из-за их географических, или исторических особенностей».
Т.Троянская― Умный город и Арктика. Способен ли умный город приманить в Арктику людей? Вот в чем вопрос. Николай Борисович, что вы думаете.
Н.Вахтин― Европейский университет в 15-м году делал по заказу Норникеля исследования в трех городах присутствия Норникеля, а это Норильск, Медвежьегорск и Заполярный. Вопрос был именно такой. Что нужно изменить в этих городах для того, чтобы молодежь не уезжала и молодежь удерживало? Так что ответ более или менее готов на то, как должен выглядеть арктический умный город. Здесь не столько важны всякого рода коммуникационные технологии, хотя они очень важны особенно для молодых людей, но я бы все-таки начал с инвестиционного климата, с того о чем сказал автор этой программы.
Это чрезвычайно важная вещь. Этот климат касается не только российских кампаний, но и иностранных. А как справедливо сказал Никита Андреевич, никакое развитие Арктики силами одной страны, даже Российской Арктики, оно нелепо, оно не может быть. Поэтому для того, чтобы туда приходил международный бизнес, серьезный бизнес, должен быть человеческий инвестиционный климат. Как на этом форуме сказал выступающий на одной из секций, нам поставлена задача серьезного увеличения грузооборота до 24-го года. А для этого нужно строить порты, развивать инфраструктуру и так далее. Если согласование бумаг по строительству новых объектов и развитию будет такое как сейчас, то мы как раз до 24 года будем согласовывать бумаги. Я почти буквально цитирую фразу одного из участников Форума.
И второе, что очень важно для таких городов, это преодолеть наконец это наследие советское, которое у нас у всех до сих пор в крови, что жизнь человека состоит из работы и сна. Сначала он едет в один из районов города и там спит, а потом он еде на работу и там работает. Между этими событиями он иногда сидит проверяет уроки и своего ребенка вечером за столом. Современный мир устроен не так. Умный арктический город, это место, где молодым людям, прежде всего молодым людям, есть где собираться, есть где чем заниматься кроме сна и работы.
Я сравнительно недавно был в Норильске, и мы как раз обсуждали эту проблему. Из Норильска уезжает ежегодно большое количество молодого населения, правда ежегодно и приезжает почти такое же количество. Но для того, чтобы это стабилизировать, нужно, чтобы там была жизнь, а не место работы. Как сделать умный город, чтобы там была умная жизнь, на этот вопрос надо отвечать.
Т.Троянская― Единственный фактор, с которым нельзя смириться – это погода!
Н.Вахтин― Это легко как раз!
Н.Ломагин― Как раз на Форуме один из участников дискуссии о перспективах развития рынка СПГ и добыче сжиженного природного газа в Арктике, депутат Государственной Думы, который избран как раз от Ямала-Ненецкого автономного округа, он привел пример, что как раз и развивается как умный город. Он привел очень убедительные примеры того как развивается социальная инфраструктура, спортивные сооружения, детские сады, школы и так далее. Конечно же, если возникает пространство для досуга и для самореализации… Что такое жизнть? Возможность самореализации. Ты не просто тратишь свое время, чтобы заработать денег, а потом где-то пожить. Если есть место, где ты можешь себя реализовывать, и твои дети могут развиваться, тогда там будет стабильная нормальная жизнь.
Если говорить, по крайней мере о тех важных заявлениях, которые были сделаны на Форуме ответственными лицами, речь идет о том, что 10% российских инвестиций будет сделано в Арктику. Более 10%. По крайней мере декларируется, что будет создаваться зона опережающего развития. Арктика – это приоритет, безусловный приоритет. По массе причин, не только экономических, но и по ряду других, развитие информационных технологий, и конечно нужно все же решать транспортные проблемы, развивать региональную авиацию. Каким образом могу люди из попасть из пункта А в пункт Б внутри Арктики, где между ними расстояния — тысячи километров. Подчас только без региональной авиации это невозможно сделать. Вы должны пролететь четыре тысячи километров, а потом вернуться и так далее.
Возвращаясь к нашему вопросу про конфликты, или споры, или сложности. Представителей Дании спросили, почему они отказали китайцам в их инвестициях по строительству аэропорта в Гренландии. Сложно на этот вопрос ответить.
Н.ВАХТИН: Ситуация в нашей Арктике, очень разная и буквально от района к району, от поселка к посёлку может отличаться кардинальным образом
Т.Троянская― И как ответили?
Н.Ломагин― Мы к каждому проекту подходим по-своему, мы дали возможность китайцам инвестировать какие-то другие проекты, но вопрос был в том, чем американские деньги лучше китайских? Вы Китая боитесь как партнера? Почему вы, русские (вопрос уже нам) Китай приветствуете в Арктике, и почему не поддерживаете заявку Европейского Союза, чтобы он вошел в Арктический совет? И принимал там активное участие. Вопросов много. Достаточно серьезных. Скажем почему норвежские партнеры не очень много инвестируют в российскую Арктику? У них, во-первых, есть своя, плохой бизнес-климат, нет верховенства права и многие-многие другие вопросы. Поэтому инвестировать сейчас в Северный морской путь, в развитие инфраструктуры, они сейчас не собираются. Это то, что говорила Министр иностранных дел Норвегии. 15 лет назад – может быть, сейчас – нет.
Еще одна важная вещь осталась за рамками обсуждения на Форуме. Помимо тех проектов, которые мы обсуждаем применительно к российской Арктике, существует еще и не российская Арктика, и туда объем инвестиций от 250-300 миллиардов долларов.
Т.Троянская― Но не наших долларов?
Н.Ломагин― Американских. И не в нашу экономику. И поэтому говорить о том, что все вопросы Арктики сводятся лишь к тому, будут инвестировать в Россию или нет – неправда! Конкуренция и за деньги, и за технологии, за транспортные маршруты, она происходит. И мы должны увеличивать свою конкурентоспособность на рынке привлечения инвестиций. Это наша задача, задача государства прежде всего.
Т.Троянская― Вы сказали – 10% бюджета на Арктику и сразу возникает вопрос…
Н.Ломагин― Инвестиций!
Т.Троянская― Возникает вопрос, за счет чего? Кто лишится этих инвестиций?
Н.Вахтин― Речь шла про Норвегию, поэтому вряд ли кто-нибудь лишится!
Н.Ломагин― Смотрите, когда мы говорим про инвестиции, кто у нас инвестирует? Крупные кампании. Мы говорим в целом об инвестициях в экономику. Не только государство инвестирует. «Новатек» инвестирует – это частная кампания. Речь идет о том, что без создания инфраструктуры, а это ответственность государства, а не кампании, развития не будет. Просто не будет. Рядом ресурсы, но мы их не сможем использовать для развития экономики, потому что, что греха таить, российская экономика по-прежнему зависит от поступления доходов от экспорта энергоресурсов. Арктика дает нам эти ресурсы – газ. Недавно введенное в эксплуатацию месторождение Бованенково и так далее. Мы еще долгое время будем таким образом развиваться.
Т.Троянская― Образовательные программы Европейского университета в связи с этим какие-то делаются?
Н.Вахтин― Я сначала хотел отреагировать.
Т.Троянская― У нас просто минута до конца!
Н.Вахтин― Минута до конца? Тогда одну фразу скажу. Меня поразили сведения, которые мне сообщили на этом Форуме с трибуны. Председатель Правительства Якутии сказал, что Якутия в Российской Федерации на третьем месте по киноиндустрии.
Т.Троянская― Ничего себе!
Н.Вахтин― После Москвы и Петербурга.
Т.Троянская― Да, я слышала! Там очень хорошо киноиндустрия развивается!
Н.Вахтин― Так вот это будет умный город! Который будет заниматься не только обеспечением сиюминутных жизненных проблем. А образовательные программы, да, мы открываем программу повышения квалификации с сентября . Следите за рекламой.
Т.Троянская― Спасибо большое! . Руководитель Центра социальный исследований Севера, профессор факультета антропологии Европейского университета Николай Вахтин и директор Исследовательского центра ЭНЕРПО — Никита Ломагин были у нас в студии.